Джейcон Ньюстед: «Я спас Metallica дважды»

– Возможно, это прозвучит несколько самонадеянно, или кто-то может подумать в каком-то таком ключе, не уверен, но я на самом деле считаю, что я спас Metallica в 1986 году, став правильным выбором для группы – потому что вынес всё то дерьмо, что на меня обрушилось. И я снова спас их 12 лет тому назад, когда ушел из группы, чем позволил им сдвинутся с мертвой точки в правильном направлении.

Я не мог быть с ними на одной, общей волне; они проводили слишком много времени вне группы. Мы не включали наши усилители месяцы, и месяцы, и месяцы к тому моменту, когда я решил собрать всех и объявить о своем решении. В тот момент было слишком много препятствий для музыки, чем я для себя мог понять и принять. Я не мог более этого выносить. Я занялся своим проектом – более того, я уже начал записываться. Я уже двинулся дальше с другим проектом, собирался выпускать этот материал – потому что они совсем не тратили время на музыку.

Здорово проводить время с семьей, бесспорно, здорово заниматься какими-то интересными вещами, но Metallica должна быть самым главным приоритетом, и она была таковой для меня. Сейчас я думаю, что в тот момент Metallica перестала быть основным приоритетом для остальных. Для меня моя группа – это мой главный приоритет в любое время, и даже есть в моей жизни происходят другие события – это всегда на первом месте. И все мои близкие, мои друзья, моя жена – они все знают это. И я всегда ставил Metallica выше всего остального. Когда парни перестали так делать – как мы все делали до того – мир для меня перевернулся. Они уже не могли позволить себе тратить столько времени на музыку и не помнили, зачем и почему мы делали всё это.

Когда мы играли вместе, это меняло всё – весь остальной мир переставал существовать, все проблемы, все остальное исчезало. Когда мы играли, ничего вокруг более не существовало.

В августе 2000, когда мы перестали играть на концертах, Джеймс измотал себя – он не мог играть так, как раньше, он по-другому держал гитару, он не мог нормально стоять у микрофона, он изменился в очень многих вещах. Он не мог тратить столько же времени на музыку, как раньше – я понимал это, и не имел ничего против. Но если вы начинаете допускать, что все эти обстоятельства становятся важнее главного дела вашей жизни – вот этого я не могу принять. Группа всегда должна быть на первом месте. Так было для меня, но не для них. Соответственно, в тот момент я отошел в сторону – хотя бы потому, что мне было чем занять себя, у меня был музыкальный проект, у меня была музыка, которую я хотел донести людям, а у них было иное видение о том, чем нужно заниматься.

Джеймс был в серьезной эмоциональной яме, у него были большие проблемы с выпивкой, и я это знал. И я уступил. И после того, как я уступил – верю в то, что это стало катализатором для изменений, которые потом с ним произошли. Потому что я всегда был его братом. Мы всегда вместе делили одну комнату перед концертами – Кирк и Ларс в одной, Джеймс и Джейсон в другой, так было годами. Мы были братьями. Мы были похожи. Мы любили тачки, мы любили ружья, мы любили простор, мы любили горы. Мы – братья. Моя семья приняла Джеймса как родного. Моя мама отправляла... а, наверное, и до сих пор отправляет ему открытки на день рождения. Мы были близки. Поэтому, когда такие вещи происходят, когда отношения становятся совсем не такими, какими были в недавнем прошлом и ты перестаешь что-то чувствовать – это неправильно. Я тоже был в чем-то неправ. Правых тогда не было.

Должно быть... Ларс сказал какое-то время тому назад, что у нас не было ментальной стабильности между группой и индивидуальностями в ней. После десяти лет работы на износ, после невероятного подъема на вершину, мы забыли про всё остальное. И что-то сломалось. Я подсел на болеутоляющее, Джеймс запил... Это был бардак. Если бы мы попробовать сесть вместе и понять это, понять, что происходило между людьми, а не пытаться найти козла отпущения, то мы могли бы решить все проблемы. Но всё произошло так, как произошло, всё свалили на крайнего и стали решать проблемы таким образом – и я не хотел быть частью этого.